Поклонение - Страница 4

Кристофер чуть нахмурился. Не успел он сказать и слова, как в павильон ворвался запыхавшийся Максимилиан, метнулся к матери, но потом увидел Кристофера и, почувствовав напряженную атмосферу, остановился напротив мужчины и, воинственно приподняв подбородок, требовательно спросил:

— Кто ты? Моя мама не хочет с тобой знакомиться!

— Максимилиан! — изумленно выдохнула Сьюзан. — Разве можно быть таким грубым? Немедленно извинись перед дядей!

— Не буду!

Малыш упрямо сжал рот и выбежал из павильона. В дверях он наткнулся на встревоженную бабушку. Виктория взяла его за руку и поволокла по лестнице вниз, что-то выговаривая на ходу.

Сьюзан судорожно сглотнула.

— Извините, — сказала она Кристоферу. — Не обижайтесь на сына. Никогда раньше он не вел себя так грубо. Понять не могу, что с ним произошло.

Кристофер взглянул на золотое кольцо на ее руке.

— Ах, да, вы были замужем… Как это я сразу не понял? Так вот на кого вы все время смотрели в окно. Конечно, лучше сразу принять меры, пока он не стал вашей головной болью. Вам, надо думать, и без того нелегко.

Снаружи донесся вскрик и оглушительный рев. Дженни бросилась узнать, что стряслось. Через минуту она вернулась — бледная как мел.

— Кристофер, ты поможешь. Ребенок упал с качелей и получил травму. Нужна помощь врача.

Кристофер выбежал на улицу. Сьюзан, оглушенная, не могла сдвинуться с места. Только не Максимилиан, подумала она, хватаясь за горло, только не Максимилиан. Очнувшись, она достала из шкафчика аптечку для оказания первой помощи и поспешила на улицу.

На траве перед качелями, скрючившись, лежал мальчонка в красном свитере и синих джинсах. Не Максимилиан, облегченно вздохнула Сьюзан, но тут же ей стало стыдно за материнский эгоизм. Ребенок плакал навзрыд, ему было очень больно.

— Ну, и что же с вами случилось, молодой человек? — мягко поинтересовался Кристофер, опускаясь на колени.

— У-упал. К-кто-то т-толкнул м-меня.

— Ага, все понятно, малыш. — Большие руки Кристофера уже бережно ощупывали тельце ребенка. — А как тебя зовут?

— К-кристиан.

Мать ребенка, женщина с каштановыми волосами, присела рядом и с волнением глядела то на Кристофера, то на сынишку.

— Кто-то пробежал мимо качелей и толкнул его, — сообщила она.

Сьюзан обернулась. В толпе любопытствующих стоял Максимилиан, бледный и испуганный, он прятался за юбку Виктории.

— Это не я, — сказал он, поймав взгляд матери, и губы у него затряслись, он готов был зареветь.

— Конечно, не ты, — сказала Виктория, гладя его по голове. — Тебя в этот момент не было рядом.

— Не мог бы ты присесть, дружище? — спросил Кристофер пострадавшего малыша. — Мне нужно осмотреть тебя. Не бойся, я сделаю все так быстро, что ты даже не заметишь.

Бережность, с которой он обращался с ребенком, не могла не произвести впечатления на Сьюзан. Как-никак она тоже была врачом и могла безошибочно определить профессионала.

— Сколько тебе лет, Кристиан? Пять? — спрашивал Кристофер.

Мальчик, утирая слезы и сопли, ответил:

— Четыре. Ой, больно!

— Где больно? Здесь? Не бойся, я не буду больше трогать. Ты очень храбрый малыш. Судя по всему, он упал прямо на плечо и повредил ключицу. Для его возраста весьма обычная травма, так что не стоит серьезно волноваться. У детей кости срастаются прямо на глазах. Все, что нужно сейчас, — это наложить повязку и доставить ребенка на пункт «Скорой помощи», там сделают все необходимое.

Сьюзан с аптечкой в руках шагнула из толпы. Достав бинт, она протянула его Кристоферу.

— Спасибо, — сказал он, бросив на нее взгляд, потом повернулся к мальчику и ловко наложил ему на плечо аккуратную повязку.

— Ну как, теперь легче? — спросил он малыша.

Тот слабо кивнул головой.

— Найди для себя такое положение головы, чтобы было не очень больно. Сделай вот так, например, — Кристофер наклонил голову.

Мальчик последовал его примеру.

— В самом деле легче. Хотя все равно болит, — захныкал он.

— Все правильно, и должно болеть. Но дядя доктор на станции «Скорой помощи» тебя немного полечит, и тогда боль пройдет совсем. Помогите ему подняться на ноги, — обратился Кристофер к матери. — Скорее всего вам назначат носить повязку в течение трех-четырех недель. Не пугайтесь, это совершенно нормальный срок.

Он помог мальчику встать и с ласковой усмешкой сообщил ему:

— А вот лазить по деревьям тебе какое-то время не придется, тут уж ничего не поделаешь.

Кристиан слабо улыбнулся, а Дженни предложила:

— Давай я отведу его.

Кристофер отрицательно качнул головой:

— Нет, лучше я сам. Все равно мне после обеда выходить на дежурство.

Все трое — мать, ребенок и Кристофер — двинулись к машине. Толпа смотрела им вслед.

— С детьми он истинный Бог, — с воодушевлением сообщила Дженни. — Самые больные дети через минуту после общения с ним начинают улыбаться.

— А кто он в больнице? — спросила Сьюзан.

Ей хотелось верить, что Кристофер не из тех тупоголовых консультантов, с которыми ей, к сожалению, постоянно приходилось иметь дело. В конце концов, на эту должность идут в основном старые хрычи, а Кристоферу Лезерту было лет тридцать пять.

— Он практикует в ортопедическом отделении, — ответила Дженни. — Принимает один день утром, один день вечером. Одно время специализировался, а потом решил податься в терапевты. Лет шесть этим занимается. Ему нравится быть в курсе всех событий, и он каждого сотрудника знает в лицо.

— Так он терапевт? — Сьюзан словно током ударило.